Mania Saosin.Авторская Орфография Сохранена. Настоящее имя Мании обычно скрыто мраком, однако сегодня эта
тайна будет раскрыта: ее зовут Канева Мария Витальевна. Творчеством она заболела классе в восьмом,
когда начиталась Неткочевой Ульяны
(некто «Тигра»). Первое стихотворение
уже давно утеряно, да и не было в нем ничего такого уж примечательного, все
строилось на банальной цепочке:
«забыл-не любит-потеряла-мечтала-кровь и любовь».
Но стоит говорить, наверное, не о том, какие стихи она писала
в 14 лет, а о том, каким творчеством она занимается сегодня.
Наверное, главное направление ее творчества – декаданс времен Анны Ахматовой.
Изредка проскальзывает что-то такое «маяковское», но об этом никто знать не
будет)).
На нынешнее творчество Манию сподвигают творения Зинаиды
Гиппиус. Наверное, она будет поэтом номер один
в списке любимых творцов Мании.
Мания не любит, когда ее называют поэтессой. Она – поэт до
мозга костей, и этим все сказано)).
Мания увлекается
фотографией. Наверное, это единственное
занятие, которое никогда ей не надоест. Ее любимый стиль – арт-андеграунд, а
так же ретро, винтаж и мноооооооооого винила)).
Мания не сумашедшее выжившего из ума малкавиана – просто она
последняя из самых долбанутых представителей этого клана.
Мания не любит сидеть на месте, не имеет таланта к
усидчивости, ей надо начать одновременно сразу дел, эдак, десять, и закончить
при этом обязательно хотя бы одно.
Мания не любит рамки и шаблоны, клише и форматы. В первую очередь это относится к субкультурным
рамкам.
Манию перестали понимать люди, но ее это обычно не волнует.
Это они все «привыкли думать стульями и помидорами, а я уже давно думаю морем и
запахом сакуры» (с).
Мания не любит дождь, и давно уже отвыкла от дневного света
(нет, это не пафос, а всего лишь такая мелочь, как работа:-)).
Мания вот уже несколько месяцев благодарит одного человека,
который дает ей силы жить . Пусть его имя ограничится одой буквой, он поймет,
что она говорит о нем – спасибо тебе, В.!
Мания не верит в любовь, но все еще любит.
И пусть никто не
удивляется непосредственности, которая частенько обезоруживает самых злых и
жестоких – это всего лишь одна из тысячи ее масок.
И последнее: многие гадают, глядя в мои глаза, что же там
скрыто. Кто-то говорит, доброта, кто-то – что презрение, кто-то – что вовсе
пустота. Скрыта же в них, на самом деле, боль…
| 
